Что мешает белорусским предприятиям заниматься благотворительностью?

Авторство: Екатерина Синюк, TUT.BY

В Беларуси открылся международный социально-экономический фонд “Идея”, первостепенной задачей которого станет идея пропаганды культуры корпоративной социальной ответственности в Беларуси, рассказал директор фонда Виктор Радьков. По его словам, сегодня многие не понимают, почему бизнес должен быть социально ответственным, зачем нужно заниматься благотворительностью и т.д. Так в чём проблема?

Исследование, проведенное центром системных бизнес-технологий Satio еще в докризисные времена (2010-й год), показало: главным сдерживающим фактором компании считают слабое финансовое положение самих компаний (26,4% компаний). Определяя условия, при которых компания будет реализовывать различные направления социальной политики, на 1-е место опять выходит “достаточность средств” – так ответили 39% компаний. 23% заявили, что будут участвовать при уверенности, что средства будут потрачены с пользой. 21% – при условии соответствующего налогового законодательства.

Однако, отмечает Наталья Маханько, директор международного благотворительного фонда помощи детям “Шанс” (Минск), помогающего собирать средства для тяжело больных детей, “безусловно, экономическая составляющая компании играет свою роль, однако для того чтобы заниматься благотворительностью, самое важное – понимание того, для кого она делается”.

“Конечно, в Москве или Питере за один месяц собирают миллионы долларов на благотворительность, но после того, как у нас произошел один случай, я поняла, что у любого человека есть деньги, вопрос в том, сколько он может дать. Одна бабушка шла из своей деревни в другую на почту, чтобы ребенку перевести тысячу рублей, а потом с почты мне позвонили и сказали, что Марья Ивановна не просто шла эту тысячу перевести, а еще и отказалась себе хлеба купить, потому что не на что, – рассказывает Наталья. – Конечно, экономическая ситуация и финансовое положение компаний играют свою роль, но если сегодня у тебя в кошельке 50 тысяч, то ты можешь отдать 5, а завтра у тебя – миллион, и ты сможешь отдать 100 тысяч. Это в первую очередь христианский принцип. Если вспомнить Библию, то там так и сказано: отдать десятину. В наш фонд перечисляют деньги более 400 компаний, большинство из них, как ни странно, – средний и малый бизнес. При этом если у компании скромный бюджет, она и перечисляет по-скромному, но главное, что перечисляет!”

По ее словам, если компания знает, что фонд собирает деньги больному ребенку и хочет ему помочь, то всегда найдет на это средства. “В Беларуси есть ответственные негосударственные организации, которые готовы взять на себя реализацию корпоративных благотворительных программ. Фонды и некоммерческие организации не только получают и распределяют пожертвования, но и помогают бизнесу развивать свои корпоративные программы”.

При этом главное в работе фондов, отмечает она, – прозрачность, благодаря которой организации, предоставляя помощь, знают, куда и каким образом идут их средства. Кроме того, благотворительные фонды не уплачивают налоги с полученных денег. Правда, в случае, если они передают их, например, больному ребенку, его законный представитель с этой суммы должен оплатить подоходный налог 12%.

Кстати, с 2011 года благодаря поправкам в Налоговый кодекс у детей-инвалидов появилась возможность получать льготу в сумме 1000 базовых: если они получают ее в течение года, то помощь эта не будет облагаться налогом.

“В крупных компаниях благотворительность происходит более системно, у них уже устоявшаяся традиция, а у маленьких, как правило, отсутствует какая-либо корпоративная программа, и они либо не оказывают помощь, либо оказывают ее периодически. Из 400 организаций, которые оказывают нам помощь, почти половина оказывают на постоянной основе – либо ежемесячно, либо по мере возможности компании”, – говорит она.
Кстати, согласно результатам исследования, около 50% компаний заявили, что они регулярно либо иногда участвуют в социальных программах, правда, подразумевая под этим и программы повышения квалификации кадров, реализацию различных законодательных налоговых актов и т.д. 43,9% компаний ответили, что иногда участвуют, т.е. это участие достаточно спонтанное.

Когда благотворителей начнет поощрять государство?

На втором месте среди барьеров для занятия благотворительностью – отсутствие государственной программы в области благотворительности (25% компаний). Многие благотворители совершенно справедливо отмечают, что трудновато в Беларуси заниматься благотворительностью, когда у нас до сих пор не принят Закон о благотворительной деятельности. И это несмотря на то, что страны СНГ разработали модельный Закон “О меценатстве и благотворительной деятельности” еще в 1997 году. Это значит, что еще 14 лет назад Беларусь могла использовать уже разработанный закон, содержащий нормативные рекомендации, а также варианты возможных правовых решений, доработать с учетом особенностей уже существующего законодательства и принять его. Однако этого так и не было сделано.

“В западных странах осуществление благотворительной деятельности является не просто проявлением милосердия, а необходимостью. До 99% компаний занимаются этим, и, что самое главное, государства там заинтересованы в таких предприятиях, поощряя их налоговыми льготами, – говорит Наталья Маханько. – Поощряется и корпоративная благотворительность: предприятия и организации освобождаются от части налога на прибыль. В некоторых странах государство даже делает прямой вычет из налоговых платежей компании сумм, потраченных на благотворительность”.

Кроме того, отмечает Наталья, в Европе действует “политика одного процента”, когда каждый гражданин сам решает, куда он направит 1% своего подоходного налога – или в детсад, или больницу, или в фонд, которому он доверяет.

В Беларуси сегодня как благотворители, так и те, кто принимает их помощь, ориентируются на указ президента № 300 “О предоставлении и использовании безвозмездной (спонсорской) помощи”, после выхода которого, отмечает Нина Наумович, первый заместитель директора Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей им. М.С. Кунявского, всякая практика системной благотворительности прекратилась. Действуют также несколько разрозненных нормативных документов, регулирующих различного рода помощь – иностранную безвозмездную, международную техническую и т.д.

“С 2001 года началось ужесточение регулирования международной технической помощи, иностранной безвозмездной помощи. В 2002-м году была хорошая попытка принять Закон о благотворительности и благотворительных организациях. В парламенте этот проект закона прошел два чтения, но на уровне президента не был принят, – отмечает она. – В 2005 году, когда был подготовлен указ президента № 300, предусматривалось, что он не будет носить запрещающего характера. Как показывает практика, получилось с точностью до наоборот. Указ стал жесточайшим барьером для всех организаций, в том числе коммерческих, и не дает возможности систематически оказывать благотворительную помощь”.

При этом, говорит Н. Маханько, в названии указа смешано два понятия: безвозмездная и спонсорская помощь. По определению, спонсорская помощь – это помощь с отдачей, которая используется в основном в рекламных целях. В указе спонсорская помощь определена как безвозмездная.

Указ также особо регулирует оказание благотворительной помощи государственными органами и организациями (в т.ч. унитарными предприятиями, учреждениями, объединениями), требуя получения согласия вышестоящих должностных лиц (государственных органов) на осуществление таких действий. По словам Н. Маханько, это создает определенные препятствия: недавно одна из государственных организаций выразила желание собрать 15 миллионов рублей тяжело больной девочке, однако, пока она проходила все согласования, наш фонд уже собрал эти деньги.

При этом само понятие “благотворительная деятельность” в указе не обозначено, а так называемую спонсорскую (безвозмездную) помощь вправе оказывать только юридические лица и индивидуальные предприниматели. Отношения между представителями и получателями безвозмездной (спонсорской) помощи регулируются в обязательном порядке на основе договора. Кроме того, партнеры обязаны предоставлять друг другу отчеты и делать статистический отчет. Обрастать таким количеством документов, отмечают эксперты в этой области, не всякая организация захочет.

Специалисты подчеркивают: едва ли удастся таким путем приумножить в стране самих благотворителей. Например, благотворитель может быть наказан при отсутствии у него отчета о целевом использовании средств организацией, которой он оказал помощь. Штраф за это составляет от 20 до 200 базовых величин (статья 23.84 КоАП “Нарушение порядка предоставления и использования безвозмездной (спонсорской) помощи”).

Получается, если некоммерческие организации, через которые тот или иной благотворитель перечислил деньги, не имеют отчета и, соответственно, не имеет его сам благотворитель, то благотворителю придется фактически бегать за этими организациями, которым он оказал помощь, и требовать отчет, чтобы не быть наказанным. Кроме того, отмечают специалисты, бывает, что предприятие, оказывающее помощь, не имеет специального штата сотрудников или хотя бы юриста, и они могут сами не знать, что, покупая детям в детский дом конфеты, могут быть наказаны за нарушение закона.

К примеру, в модельном законе все предельно просто: граждане и юридические лица вправе беспрепятственно осуществлять меценатство и благотворительную деятельность на основе добровольности и свободы выбора ее общеполезных целей. И никаких тебе договоров и отчетности.

Вопрос не в деньгах и несовершенстве законодательства, а в ответственности?

Как отмечает Анастасия Стёпина, заместитель директора Фонда “Идея”, во многом позицию людей, которые являются сотрудниками той или иной организации, формируют сами организации, развивая корпоративную социальную ответственность (КСО), даже несмотря на несовершенство законодательства. Более того, ответственность бизнеса, отмечает она, может осуществляться и без серьезных финансовых вливаний.

“В КСО важны не только денежные ресурсы, но и человеческие. В Европе, Америке, например, на довольно высоком уровне развито волонтерство, не говоря о денежной благотворительности, которая там существует просто как практика бюджета. Волонтерство там – на втором месте. Сотрудники сами изъявляют желание сделать что-то общественно полезное. Например, когда 11 сентября произошел теракт в Америке, все компании мигом собрали специалистов, чтобы они поехали в Нью-Йорк и устроили огромную зону благотворительных площадок, – говорит Анастасия. – А вот во время теракта в Минске была целиком и полностью личная помощь каждого желающего помочь, но не КСО”.

По словам директора фонда “Идея” Виктора Радькова, понятие КСО шире, чем просто благотворительность, на которую, конечно, денег у кого-то может и не хватать. “Возьмем, например, автомобильную компанию. Я думаю, ей по силам найти в любом детском доме способного мальчишку или девчонку, у которого будет, например, способность к механике. В силах компании вырастить этого ребенка, потом направить в учебное заведение и одновременно брать к себе на практику, а по окончании учебы взять его к себе работать на должность, которая будет соответствовать специализации компании и его навыкам”, – говорит он.

По его словам, КСО может помочь не только детям, но и даже самой стране, когда те или иные организации будут перечислять деньги на реставрацию архитектурных памятников и т.д. А это, в свою очередь, может сделать страну более привлекательной для развития въездного туризма. “А если денег у людей нет, но есть идеи, инициатива или бизнес-проект, пусть не оформленный по всем правилам и канонам бизнеса, то он может сообщить ее нам, чтобы мы для ее реализации занялись поиском соответствующих бизнес-структур, владеющих капиталом и способных инвестировать в социальную среду”, – говорит В. Радьков.

line
footer
Powered by Wordpress